Первый опыт моего обнуления произошел в 2018 году под присмотром наставника, он длился шесть недель. Прохождение этого периода сопровождалось строгими ограничениями в общении, еде, использовании телефона; я совсем не пользовалась соцсетями.
На работу я выходила только при крайней необходимости. В то время я работала в Диснее на руководящей должности и могла сама организовывать весь свой рабочий процесс, график и поездки.
Я говорила коллегам, что уезжаю, но на самом деле я оставалась дома, в своей квартире и методично выполняла все необходимые практики под наблюдением моего наставника, который в течение всего этого времени был со мной на связи. Я максимально сократила любое социальное общение: никаких гостей, созвонов с родителями, и даже походов в магазин. Всё время распределялось на практики, либо сон. Эта самоизоляция далась мне тогда относительно легко, так как на тот момент у меня пока еще не было семьи.
В этому году я прошла обнуление повторно; на этот раз уже самостоятельно, без наставника. Мне удалось сократить срок обнуления от шести недель до десяти дней, потому что я владела дополнительными практиками, которые помогли пройти этот период максимально быстро и эффективно.
Одновременно со мной и под моим наставничеством проходили обнуление еще двадцать человек. Группа была разделена на две подгруппы, используя два разных типа практик.
При моем недавнем обнулении рядом находилась моя семья. Мы уехали в уединенное место и общались исключительно друг с другом. Внешние контакты, работа, соцсети были сведены к минимуму. В групповом чате я поддерживала связь с другими участниками обнуления.
Своими результатами я поделилась в моем телеграмм-канале.
Первый опыт моего обнуления произошел в 2018 году под присмотром наставника, он длился шесть недель. Прохождение этого периода сопровождалось строгими ограничениями в общении, еде, использовании телефона; я совсем не пользовалась соцсетями.
На работу я выходила только при крайней необходимости. В то время я работала в Диснее на руководящей должности и могла сама организовывать весь свой рабочий процесс, график и поездки.
Я говорила коллегам, что уезжаю, но на самом деле я оставалась дома, в своей квартире и методично выполняла все необходимые практики под наблюдением моего наставника, который в течение всего этого времени был со мной на связи. Я максимально сократила любое социальное общение: никаких гостей, созвонов с родителями, и даже походов в магазин. Всё время распределялось на практики, либо сон. Эта самоизоляция далась мне тогда относительно легко, так как на тот момент у меня пока еще не было семьи.
В этому году я прошла обнуление повторно; на этот раз уже самостоятельно, без наставника. Мне удалось сократить срок обнуления от шести недель до десяти дней, потому что я владела дополнительными практиками, которые помогли пройти этот период максимально быстро и эффективно.
Одновременно со мной и под моим наставничеством проходили обнуление еще двадцать человек. Группа была разделена на две подгруппы, используя два разных типа практик.
При моем недавнем обнулении рядом находилась моя семья. Мы уехали в уединенное место и общались исключительно друг с другом. Внешние контакты, работа, соцсети были сведены к минимуму. В групповом чате я поддерживала связь с другими участниками обнуления.
Своими результатами я поделилась в моем телеграмм-канале.